Интервью Питера Джонсона онлайн-журналу «НОЖ»
— Роман Умберто Эко «Имя розы» посвящен средневековой концепции смеха. Что о нем можно сказать в свете текущих исторических данных? И в целом — как смех меняется сквозь время и были ли большие сдвиги в понимании смеха и его социальной роли?
— «Имя розы» — моя любимая книга. Что мне действительно нравится в этой книге — это детективная история, основанная на рассказах о Шерлоке Холмсе. Смех становится мотивом для убийства, которое раскрывается с помощью расследования.
Убийство из-за смеха, как мне кажется, подавляет смех — это один из мотивов убийств. В монашеском сообществе смех — это нечто ужасное, комичный текст должен быть наказан убийством.
Я считаю, что все хорошие историки должны быть детективами, погружаться в историю глубже и глубже, искать всё более интересные ответы.
Думаю, тексты о смехе становятся более глубокими, и я, конечно, тоже хочу двигаться дальше в этой теме и раскрывать другие, более причудливые аспекты смеха Средних веков. Смех появляется в каждом диалоге, и мы не можем без него жить. Он занимает огромное место в коммуникации, но было не так необходимо говорить об этом в прошлом. Существует огромный пробел в понимании людей Средневековья: мы не понимаем, когда они серьезны, а когда они шутят. Если мы лучше поймем средневековый смех, мы сможем гораздо лучше понять людей Средневековья.
— Как менялось понимание смешного и несмешного на протяжении истории?
— Диоген в Древней Греции — хороший пример философа-комика. И киники сделали серьезный вклад в философию! Очень сложно обнаруживать примеры, когда люди шутили в прошлом, а мы думали, что они совершенно серьезны. Я часто думаю, что Кларендонские конституции, написанные Генрихом II в 1164 году, были глубоко проработанной шуткой. Это ироничное высказывание о протестах, которое призвано дать новые правила и регуляции для церкви и королевства, огромная сводка правил, как мне кажется, шутливых.
— Есть ли что-то в логической структуре шутки, что менялось бы с течением времени?
— Структура юмора довольно постоянна на протяжении последних 150 тысяч лет. Основа классического юмора сохранилась: когда обладатель высокого статуса садится в лужу, это всегда было смешно; поскользнуться на банановой шкурке тоже всегда было смешно. Юмор переворачивает ситуации, удивляет, смех сближает людей, так было всегда. Тем не менее есть и различия.
К примеру, в прежние века можно наблюдать очень жестокий юмор, где основной панчлайн — смерть, это было более распространено, и люди смеялись над этим, как сейчас мы не будем.
Многое изменилось за последние сорок лет. Сорок лет назад люди чаще смеялись над сексистскими шутками. Я думаю, да, контент юмора может меняться, но основной механизм остается прежним.
полностью интервью можно прочесть здесь: https://knife.media/peter-jones-interview/